Кровавая биография: жизнь и преступления самого жестокого серийного убийцы ХХ века

Библиотека - Кровавая биография

Анатолий Оноприенко - убийца необычный во многих отношениях.

Ни один из серийников не удостоился «чести» иметь так много определений: «украинский Чикатило», «семейный убийца», «чернобыльский терминатор», «мистер - давай деньги!», «зверь», «братковичский маньяк» и др.

Этот случай поставил немало вопросов, на которые пока еще нет ответов.

Например, о мотивах, психологических причинах преступлений, характере патологии личности Оноприенко, если здесь вообще можно говорить о патологии.

Несмотря на то, что общество было потрясено жестокостью серийного убийцы, мировая история подобных преступлений знает случаи даже более жестокие, глубоко патологического характера: с актами садизма, расчленением тел, некрофилии, сексуальных извращений, каннибализма и т.

д.

Например, ростовский маньяк Андрей Чикатило, с особой жестокостью убивший 53 человека, насиловал уже мертвые тела, выкалывал им глаза, отрезал жертвам половые органы.

Или Сергей Ряховский, серийник из-под Москвы, «специализировался» на убийствах преимущественно женщин пожилого возраста, а потом совершал насилие над мертвыми.

В случае Оноприенко также поражает не количество жертв («украинский Чикатило» убил 52 человека), мировой криминалистике известны случаи более «масштабных» деяний.

Например, «монстр из Анд» Педро Лопез, мировой рекордсмен-серийник, убил около 300 человек, преимущественно девочек и молодых женщин, или «адская команда» - Генри Ли Люкас и Оттис Тул - убили более 200 человек.

Жестокость упоминаемых случаев объясняется сексуальными патологиями и клиническим садизмом убийц.

У некоторых из них, например, как у Сергея Ряховского, было диагностировано органическое поражение мозга.

В отношении же наличия патологии у Оноприенко имеются только предположения.

Его действиями вряд ли руководили перверсивные сексуальные импульсы, либо компульсивные действия, когда преступник не в состоянии контролировать себя.

Серийные сексуальные убийцы обычно не имеют нормальных длительных гетеросексуальных отношений, у них нет постоянного сексуального партнера, с лицами противоположного пола они чувствуют себя импотентами.

У Анатолия Оноприенко таких проблем не было, он имел жену, любовниц, с которыми у него были нормальные длительные сексуальные отношения и которые до сих пор отзываются о нем как о хорошем любовнике.

Жестокость действий Оноприенко заключалась прежде всего в хладнокровном расчете: он тщательно планировал свои действия, хотя жертв, как правило, специально не отбирал, убивал всех членов семьи, чтобы не оставлять свидетелей (впрочем, это логика любого опытного убийцы).

К тому же он умерщвлял совсем уж маленьких детей, которые свидетельствовать против него не смогли бы (самой младшей жертве было всего 3 месяца).

Таким образом, Оноприенко достаточно трудно отнести к какому-то одному типу убийц.

Был ли он сексуальным маньяком? А может, он был «идейным» убийцей, который воображал себя мессией и выполнял на Земле, как утверждал сам Оноприенко, эксперимент? Или он был обычным уголовником, действовавшим из корыстных побуждений? Положительный ответ на последний вопрос неприятен для подавляющего большинства граждан, но не для профессионалов.

У общества он формирует чувство вины от возможного понимания того, что окружающие Оноприенко люди породили в нем убийцу и так или иначе в дальнейшем толкали его на этот путь.

А профессионалы могут на время забыть, что оноприенки будут еще не раз появляться в стране, что следовало бы уйти от упрощенных схем исследования таких случаев и попытаться предотвращать их.

Дело Анатолия Оноприенко необычно еще и почти истерической реакцией общества на преступления серийного убийцы.

В ходе следствия и судебного разбирательства в отношении Оноприенко уже работал принцип «презумпции виновности».

Не только потерпевшие и свидетели, но даже юристы осудили его на казнь до оглашения приговора.

Так, одна женщина-адвокат высказала мысль, что Оноприенко нужно было пристрелить еще во время ареста, «как бешеного пса», и не тратить денег на его содержание в тюрьме.

Эту же мысль по телевидению выразил и следователь, который вел дело Оноприенко.

Вероятно, здесь сказались не только низкое правовое сознание некоторых граждан, но и стадный страх даже не перед заключенным под стражу убийцей, но и перед осуждением общественности.

Полуинстинктивные опасения заставляли почти всех взывать к мести: не только потерпевших, но и свидетелей и юристов.

Очевидно, когда-нибудь эта реакция общества в свою очередь станет предметом изучения психологов и социологов.

Со своей стороны, автор пытался, насколько возможно, абстрагироваться от своего личного отношения к случаю Оноприенко и понять причины появления убийцы, поставить перед всеми вопросы, может, и не самые удобные, но настоятельно ждущие ответов.